На первый взгляд, девятилетний тюремный срок, который получил бывший президент Бразилии Луис Инасио Лула да Силва (Luiz Inácio Lula da Silva), напоминает исход множества других антикоррупционных расследований в отношении бывших и нынешних президентов Латинской Америки. Однако, за обвинениями в адрес правителей скрываются различные типы коррупции, основанной на сговоре и контроле: от управления криминальной структурой до единичного случая злоупотребления властью с целью личного обогащения.
Всё ещё пользующийся популярностью у народа бразильский политик может всё же избежать приведения приговора судьи Серджио Моро (Sergio Moro) в исполнение: до начала апелляционного суда да Силва находится на свободе, а вердикт второй судебной инстанции не может предсказать никто. Однако, на данный момент, действует решение суда от 12 июля 2017 года, согласно которому Лула был найден виновным в отмывании денег и получении взяток от крупнейшей строительной компании Бразилии OAS во время своего президентского срока с 2003 по 2011 год.
В обмен на откаты, в общей сумме составившие $1.1 млн и замаскированные под оплату ремонта одной из квартир Лулы, бывший президент помог OAS заполучить контракты с государственной нефтяной компанией Бразилии Петробраз (Petrobras). В ближайшем будущем Луле предстоит предстать перед судом ещё по четырём уголовным делам.
Однако, да Силва – не единственный, кого обвинили или обвиняют в коррупции. Так называемая операция “Автомойка” или “Lava Jato” обернулась крупнейшим в истории Бразилии коррупционным скандалом, поглотившим не только бывшего лидера профсоюза ставшего харизматичным президентом и мировым лидером, но и многих других официальных лиц Бразилии: огромные строительные конгломераты щедро раздавали откаты всем, кто соглашался помочь им заполучить прибыльные контракты с расширявшейся тогда Петробраз.
Вышеописанная схема откатов типична для Латинской Америки. Однако, не все коррупционеры равны и не вся коррупция одинакова. Даже если Лула и участвовал в том, что судья Моро назвал “системной коррупцией“, это вовсе не значит, что он являлся инициатором и главарём как некоторые региональные партнёры да Силва.
Учитывая этот факт, мы разбили имеющиеся примеры антикоррупционных расследований и уголовных дел в отношении латиноамериканских лидеров на три основных категории в попытке создать типологию президентской коррупции.
1) Коррупция “сверху-вниз”
Первую категорию мы назвали коррупцией “сверху-вниз”. Сюда мы отнесли те случаи, в которых глава государства являлся очевидным организатором коррупционной схемы, руководившим действиями других людей и организаций, участвовавших в преступном сговоре.
В данном случае, лучшим примером может послужить дело бывшего президента Гватемалы Отто Переса Молина (Otto Pérez Molina), обвинённого в организации двух коррупционных схем во время его недолгого правления с 2012 по 2015 год. Одна из схем касалась организации государственных контрактов для финансовых доноров предвыборной кампании Переса, возмещавших таким образом потраченные средства. Другая схема была построена на систематическом обмане сотрудников таможни и управлялась Пересом напрямую. Сейчас бывший президент сидит в тюрьме, а его дело переходит от одной судебной инстанции Гватемалы к другой.
До прихода к власти Перес Молина был военным офицером, но ту страну, которую он оставил своим последователям, можно назвать настоящим мафиозным государством. Согласно аналитике портала InSight Crime, коррупция во времена президентства Переса Молины характеризовалась вертикально интегрированной системой, возглавляя которую бывший генерал защищал экономические интересы теневых структур и, конечно же, свои.
Другим примером коррупции “сверху-вниз” является бывший президент Аргентины Кристина Фернандес де Киршнер (Cristina Fernández de Kirchner), которая правила с 2007 по 2015 год. Согласно судебным протоколам, в апреле 2017 года Киршнер были предъявлены обвинения в “участии в преступной группировке в роли лидера”. Если конкретно, то прокуроры утверждают, что Киршнер раздавала государственные контракты в обмен на откаты, чаще всего замаскированные под оплату гостиничных номеров и недвижимости, которой владеет её семья.
Прокуроры говорят, что это было частью чёткой схемы, что ясно следует из повторяющихся обвинений во втором и и третьем деле против Киршнер. По мнению обвинения в течение 12 лет Кристина и её покойный муж Нестор Киршнер (Néstor Kirchner ), который предшествовал ей в качестве президента с 2003 по 2007 год, систематически оказывали политическую поддержку небольшой группе предпринимателей. В обмен на вклады в личное богатство Киршнер эти бизнесмены регулярно получали диспропорциональные доли в государственных проектах, стоимость которых искусственно накручивалась, а завершались подобные предприятия крайне редко. По данным портала Clarín благосостояние семьи Киршнер выросло на 850% за время правления Нестора и Кристины. Нестор Киршнер умер в 2010 году. Ожидающая суда Кристина Киршнер утверждает, что абсолютно невиновна и является жертвой политической “охоты на ведьм”.
Третьим, хотя не столь очевидным, примером коррупции “сверху-вниз” является дело бывшего президента Панамы Рикардо Мартинелли (Ricardo Martinelli). Прокуроры считают, что Мартинелли возглавлял шпионскую организацию, незаконно следившую за более, чем 150 людьми, в числе которых были его политические оппоненты и бизнес-конкуренты. Мартинелли также обвиняется в незаконном присвоении $13 млн из бюджетов программ социального обеспечения. Бывший панамский лидер бежал из страны, но был арестован в США в июне 2017 года и теперь сражается за то, чтобы не быть выданным Панаме.
2) Участие в отработанных схемах
Часто обвинения против действующих или бывших президентов Латинской Америки говорят о том, что подозреваемые просто по максимуму использовали созданную до их прихода политическую среду, в которую глубоко проникли криминальные и коррумпированные структуры. В иных случаях обвинённые или осуждённые политики эксплуатировали существовавшие много лет механизмы, работавшие в интересах меньшинства за счёт большинства. Естественно, в результате работы подобных схем президент получает серьёзное вознаграждение, но, главное, в такой ситуации глава государства сохраняет политическую среду или государственную систему, в которой правят бал коррупция и преступность. Дело Лулы, по-видимому, относится именно к этой категории.
Другим примером подобной коррупции может служить нынешний правитель Бразилии Мишел Темер (Michel Temer), которому в июне 2017 года были предъявлены обвинения в получении взяток. Как и в случае с Лулой, на след Темера вышли организаторы и исполнители операции “Lava Jato”, которая вылилась в крупнейший коррупционный скандал вокруг политической элиты Бразилии. Теперь судебной системе страны необходимы две тре голосов конгресса, чтобы начать официальное преследование Темера, однако убедительные доказательства подтверждают то, что бразильский лидер участвовал в огромной коррупционной схеме, которую он не организовывал и не возглавлял.
Коррупционная среда Бразилии даже повлияла на соседние страны. Власти Перу разыскивают бывшего президента страны Алехандро Толедо (Alejandro Toledo), правившего перуанцами с 2001 по 2006 год. Бывшего лидера обвиняют в отмывании денег и, в случае успешной поимки, его ждёт арест. По версии обвинения Толедо помогал бразильской строительной компании Odebrecht получать государственные подряды в обмен на откаты на общую сумму в $20 млн. Дело Толедо – одно из множества антикоррупционных расследований деятельности Odebrecht, которая создала специальный отдел, занимавшийся только взятками, и стала визитной карточкой коррупции в Латинской Америке.
Ещё один бывший перуанский президент Ольянта Умала (Ollanta Humala) и его жена Надин Эредия (Nadine Heredia) были оставлены под стражей 13 июля 2017 года до начала судебного разбирательства. Умала и Эредия будут находиться в заключении, пока прокуроры будут расследовать деятельность пары в отношении предъявленных им обвинений.
Стоит отметить, что определённый тип президентских проступков, совершённых внутри более разрозненной криминализированной системы, судя по всему, служат скорее политическим, чем экономическим интересам. Например, по информации издания El Faro бывший президент Сальвадора Антонио Сака (Antonio Saca), управлявший страной с 2004 по 2009 год, был арестован в октябре 2016 году за процеживание государственных средств и выведение части из них на “секретный счёт”, который, по словам обвинения, годами использовался различными политиками для хищений из госбюджета. Сака обвиняется также в отмывании денег, растрате и связях с криминалом.
Что же касается предшественника Сака, бывшего президента Франсиско Флореса (Francisco Flores), который был у власти с 1999 по 2004 год, он должен был предстать перед судом по четырём различным делам, но умер в январе 2016 года. Одно из дел касалось обвинений Флореса в хищении $10 млн из международного фонда помощи Тайвани, которые Флорес перевёл на счета своей партии и часть из которых впоследствии была использована для финансирования успешной предвыборной кампании Сака.
3) Единичный случай
Последняя категория президентской коррупции касается единичных случаев: классических преступлений по стечению обстоятельств, которые разово обогащают совершивших их политических деятелей, но не обязательно являются частью долгоиграющей схемы. Такой тип коррупции, однако, зачастую трудно отделить от двух предыдущих, так как он часто зависит от наличия уже работающей коррумпированной системы.
Например, президент Гватемалы с 2002 по 2004 год Альфонсо Портильо (Alfonso Portillo) в марте 2014 года в суде США признал свою вину в отмывании $2.5 млн, полученных в виде взяток от правительства Тайваня в обмен на дипломатическое признание Гватемалой острова как отдельного государства. Нет никаких доказательств, указывающих на то, что эта схема была кем бы то ни было реплицирована, а также на то, что она являлась частью более крупной и структурированной операции.
Однако, взятки, в получении которых признался бывший гватемальский президент, имели место внутри более широкой коррумпированной государственной среды.Администрация Портильо была замешана в другой, более многолетней коррупционной схеме и связана с организованной преступностью, занимавшейся хищениями средств из бюджета армии страны. Несмотря на то, что сделка о признании вины, заключённая Портильо с властями США, в итоге сместила фокус расследования на тайваньские взятки, первоначальный обвинительный акт в отношении бывшего лидера Гватемалы содержал информацию об отмывании более $70 млн, незаконно добытых из различных источников.
Источник: InSight Crime.
