Совместное расследование антикоррупционеров OCCRP и независимых венесуэльских журналистов Efecto Cocuyo рассказывает о золотодобывающих шахтах Ориноко (Orinoco Mining Arc) – спорном источнике доходов правительства Венесуэлы и разрушительных последствиях разработки месторождений для живущих в этих районах людей.
Международный Антикоррупционный Портал публикует первую часть расследования.
Когда-то самая богатая страна Латинской Америки, Венесуэла ныне известна миру своими политическими конфликтами и экономической депрессией. За время правления президента Николаса Мадуро (Nicolás Maduro) доходы от экспорта нефти резко снизились. Полностью зависимая от продажи сырья экономика рухнула, и в 2017 году ВВП на душу населения упал почти на треть по сравнению с 2013-м.
Силы безопасности занимаются противостоянием с протестующими на улицах, а обычные граждане выстраиваются в очередь за едой. Гиперинфляция обесценила национальную валюту фактически до нуля. Не хватает даже базовых медикаментов.
В начале прошлого года в попытке разогнать буксующую экономику президент Мадуро воскресил старинный проект по разработке шахт, который впервые был предложен его предшественником, покойным Уго Рафаэлем Чавесом Фриасом (Hugo Chávez). 24 февраля 2016 года Мадура подписал указ, объявляя Гвианское плоскогорье (Guiana Highlands) “Национальной Стратегической Зоной Развития” (“National Strategic Development Zone”).
Проект, получивший название “Горнодобывающий Пояс Ориноко” (“Orinoco Mining Arc”) нацелен на эксплуатирование практически не разрабатывавшихся минеральных богатств региона. На территории к югу от реки Ориноко (Orinoco river), занимающей почти 112 тысяч квадратных километров (что больше территории Болгарии или Кубы) залегают одни из главных сокровищ недр Венесуэлы: золото, алмазы и колтан, – металлическая руда, необходимая в производстве электроники и оружия.
Речь Мадуро была грандиозной: “У нас есть четкий национальный проект, который объединяет пожелания всей страны”, – вещал лидер на одном из местных телеканалов, – “Мы строим право на будущее в сильной Венесуэле”.
Однако, проблемы с разработкой такой огромной территории заключаются не только в логистике. “Горнодобывающий Пояс Ориноко” является частью бассейна реки Амазонки (Amazon River basin), являющегося экосистемой, в которой заинтересованы разные страны мира, благодаря ее биоразнообразию и 16 официально признанным коренным племенам, считающих это место своим домом с древнейших времен.
Естественно, правительство обещало все сделать правильно, поклявшись разрабатывать месторождения, оберегая при этом природу, адаптируясь к социокультурному наследию региона и инвестируя полученную прибыль в программу соцпомощи самым незащищенным слоям населения, а также сражаясь с угрозой организованной преступности.
С момента запуска Orinoco Mineral Arc прошло полтора года, и репортеры OCCRP отправились в регион, чтобы собственными глазами увидеть, что же происходит на самом деле.
Они увидели результаты невыполненных обещаний.
Перспектива найти достаточные ресурсы, чтобы компенсировать экономический кризис из-за падения цен на нефть, остается туманной.
Кустарная обработка золота включает в себя использование смертельно ядовитой ртути, хотя власти уверяли, что с подобными небезопасными практиками будет покончено.
Более того, прибытие крупномасштабных разработчиков подлило масла в огонь беспощадных войн за драгоценные металлы. В этой схватке доминируют мафиозные кланы, жадность правительства, иностранная компания с личными никому неизвестными конечными целями и, что совершенно не удивительно, полное отсутствие государственного контроля.
Мадуро обещал богатство и процветание. Вместо этого люди получили смерть, болезни, бандитские разборки, уничтожение коренного населения и экологическую катастрофу.
Социалистические бригады горняков сталкиваются с преступностью и падением производства
В 2011 году возглавлявший тогда Венесуэлу покойный Уго Чавес национализировал золотодобывающую промышленность. Придерживавшийся левых взглядов лидер заявил, что у него появилась идея, которая облегчит жизнь всем венесуэльцам. Он описал новый “горнодобывающий пояс” к югу от реки Ориноко (Orinoco River) в северной Амазонке (Amazon), который можно было бы разрабатывать для получения огромного количества минералов.
“Существует гигантский потенциал для экономической силы”, – сказал Чавес.
Чавес умер, так и не воплотив свой грандиозный план, но в феврале прошлого года сменивший его на посту Николас Мадуро начал внедрение проекта Orinoco Mining Arc. В ноябре 2016 года Мадуро рассказал о новой модели извлечения минералов, которая возродит умирающую горнодобывающую промышленность страны, описав ее как “армию” под названием “Социалистические Бригады Горняков” (Socialist Mining Brigade).
Эти бригады должны были заменить кустарную добычу минералов, которая процветала в регионе. В теории они бы продавали золото государственной горнодобывающей компании Minerven, которая оставляла бы себе 3% стоимости купленного. По словам Мадуро, потом золото бы попадало в национальный банк для “укрепления резервов”, а половина выручки уходила бы на здравоохранение, образование и прочие социальные проекты. Горняки бы больше не использовали ртуть, ведь он своим указом запретил использование смертельно опасного химиката при разработке месторождений еще в августе. Система была окончательно запущена в январе 2017 года.
Президент пообещал, что венесуэльская горная добыча стане чище, безопаснее и продуктивнее, но на деле все пошло не так.
Бригады продолжают использовать ртуть как раньше. многие продают золото не государству, как планировалось, а тому, кто больше предложит. При этом, горняки постоянно сталкиваются с организованными преступными группировками, требующими долю выручки и устанавливающими ограничения на цену золота в регионе.
Умирающая индустрия?
Производство золота в Венесуэле падает уже долгое время.
Когда промышленность была национализирована в 2011 году официальный ежегодный валовый продукт составлял 4700 килограммов. В последующие годы он резко снизился. К 2015 году Венесуэльская Горнодобывающая Корпорация (Venezuelan Mining Corporation) отчиталась о добыче всего 430 килограммов, что составляло 28% от запланированного показателя и демонстрировало 91% падение по сравнению с количеством добытого золота в первый год после национализации. В 2015 году Министерство Энергетики и Нефти сообщило другую цифру – 558 килограммов, но это все равно было на 47% меньше, чем в 2014-м.
В отчете Министерства Энергетики и Нефти за 2015 год приводились различные причины невозможности Венесуэльской Горнодобывающей Компании достичь поставленных показателей: отсутствие транспорта для сотрудников, протесты из-за недостатка запасов питьевой воды, отключение электроэнергии и недостаток оборудования.
Однако, официальный показатель добычи золота только продолжал падать, хотя оставалось неизвестным, сколько килограммов драгоценного металла было добыто и продано нелегально.
Новые министры сообщили об улучшении показателей
Государственные министры настаивают на том, что новые бригады горняков – успешная инициатива. В ходе недолгого пребывания Роберто Мирабаля (Roberto Mirabal) на посту министра Развития Горнодобывающего дела (в феврале 2017 его сняли с должности, всего через семь месяцев после назначения) он утверждал, что за шесть месяцев 2016 года было добыто 400 кг золота, что соответствовало удвоению показателей по сравнению с 2015 годом.
В этом году, учитывая работу Социалистических Бригад Горняков, заявления по поводу добычи золота в Orinoco Mining Arc становятся все более оптимистичными. 4 мая сменивший Мирабаля на министерском посту Хорхе Альберто Арреаса Монсеррат (Jorge Arreaza) сообщил, что в Центральный банк Венесуэлы (Central Bank) было передано 313 кг золота. Всего через две недели он заявил о еще 453 кг. 29 июня Арреаса анонсировал в Твиттере отправку 250 кг.
Согласно словам министра, менее, чем за два месяца, в золотохранилище Центрального Банка было доставлено более тонны золота, не учитывая 400 кг, заявленных его предшественником. В сентябре сменивший месяцом ранее Арреаса Виктор Кано (Victor Cano) сообщил о новых поставках золота. Таким образом, за прошедшие 15 месяцев в Orinoco Mining Arc было добыто почти четыре тонны золота.
Однако, официальные показатели самого Центробанка радикально контрастируют с заявлениями уже трех министров. В 2016 году банк сообщил, что купил 620 кг золота. Недавний отчет ведомства содержит информацию о закупке всего 30 кг золота за первые четыре месяца 2017 года.
Министерство Развития Горнодобывающего дела в своих заявлениях подчеркивает, что якобы произведенные организованными небольшими группами горняков тонны золота были получены с использованием чистых и безопасных технологий:
“Доставка золота…осуществлялась благодаря приверженности традиционных рабочих El Callao и совместной работы [с министерством] для увеличения поиска, разработки и коммерциализации золото, с соблюдением принятых национальным правительством законов, где сохранение окружающей среды играет важнейшую роль.”
Однако, горняки утверждают, что это – ложь.
Новые бригады, старые банды
Большая часть производства, которое приписывается Социалистическим Бригадам Горняков, осуществляется кустарным способом в Orinoco Mining Arc. Рабочие используют доисторические инструменты и опасные химикаты, но это – не единственная их проблема.
Работающий на месторождении близ La Ramona, небольшого городка на северо-западе от центра горной добычи El Callao, Владимир Вегас (Vladimir Vegas) рассказал репортерам, что опасается за жизнь и здоровье, потому что новые бригады под угрозой расправы со стороны “золотых” банд, которые подобно вирусу распространились по региону.
“Все, чего мы хотим от государства, – это помощи, защиты от бандитов. Пять месяцев назад одного из наши партнеров убили”, – говорит Вегас, – “Они убили его, потому что он восстал против этого и осудил платежи бандам и нелегальную продажу золота”.
Однако, проблема не только в ОПГ, государство тоже в этом участвует.
Пресс-секретарь организации “Ассоциация революционных шахтеров и мельников Ла Рамоны” (La Ramona’s Revolutionary Miners and Millers Association) Алексис Чауран (Alexis Chaurán) рассказал журналистам следующее: “Ни для кого не секрет, что правительство тоже приложило к этому руку. Генералы, главы государственных институтов и, в особенности, полиция штата Боливар (Bolívar), все коррумпированны насквозь. Все вокруг – их бизнес. Мы – жертвы так называемых синдикатов, которые являются ничем иным, как вооруженными бандитами.”
Чауран подтвердил, что работающие кустарным методом горняки участвовали в производстве золота, о котором говорили Мирабаль и Арреаса, даже до формального создания Социалистических Бригад Горняков, о котором сообщил государственный портал Official Gazette 9 января 2017 года.
“Да, мы работали с правительством. Мы получили золото, произведенное некоторыми горняками в секторе, и в прошлом году мы продали золото Центральному Банку”, – говорит он, добавляя, что Ассоциация дважды заключала подобный договор, но все золото было добыто так же, как и всегда, – с использованием ртути.
Крупные и малые добытчики золота
Не существует достоверных сведений о том, как много людей занято в небольших золотодобывающих предприятиях. Еще меньше известно о том, какой процент от всей добычи в регионе составляет нелегальный оборот золота. В прошлом году государственное новостное агентство сообщило, что количество самозанятых горняков может достигать 40 тысяч.
В апреле 2016 года общественная международная организация Глобальная Инициатива против Транснациональной Организованной Преступности (Global Initiative against Transnational Organized Crime) выпустила отчет, в котором исследовался хаос, царящий в золотодобывающей промышленности Венесуэлы. Согласно данным НКО, в 2013 году в стране было произведено 18 тонн золота, из которых 16 тонн были добыты и проданы нелегально. Такое разительное расхождение с еще более заниженными официальными показателями госучреждении говорит о том, что огромные процент добывающей промышленности ушел в подполье. Возможно, зафиксированное официальной статистикой падение связано именно с этим.
Представитель горняков и мельников Ла Рамоны Рамон Каледрон (Ramón Calderón) считает, что правительство Венесуэлы “поступило по справедливости”, попытавшись наделить правами тех, кто работал в золотодобывающей промышленности на свой страх и риск. Однако, у него появились сомнения в правильности привлечения иностранного капитала в разработку Горнодобывающего Пояса Ориноко.
“Что мы хотим, так это показать государству, что мы можем управлять собственными компаниями, что здесь нет необходимости в иностранных инвесторах. У нас уже были ужасающие истории с транснациональными компаниями”, – говорит Каледрон. Мельники Ла Рамоны оправдывают свое сопротивление политическими аргументами, сомневаясь в мудрости политики Чавеса и предполагая, что государство планирует привлекать к работе в горнодобывающей промышленности крупные иностранные компании. В ответ на это они обещают ужесточение сопротивления.
“В 2010 году нам запретили доступ к шахтам, особенно к расположенным в Инкреибле (Increíble), где у нас было 60 промоин”, – говорит Чауран, – “Сопротивление горняков Ла Рамоны [заставило Чавеса] издать указ о национализации золота и изгнать из страны иностранные компании. Они столько лет уничтожали окружающую среду и оставили нас с огромными дырами в земле, ужасным обезлесением и растущей бедностью.”
Orinoco Mining Arc правят гангстеры
Рост организованной преступности в Южном регионе Боливар в Венесуэле напрямую связан с игнорированием государством местных людей и городов. Главари банд или праны (the pranes) насаждают террор, используя те же методы экстремального насилия, которые любят лидеры венесуэльских тюрем, превращая горнодобывающую промышленность в часть их криминальной организации.
Зубы Умберто Мартеса (Humberto Martes) покрыты золотом. Семь толстенных золотых цепей свисает с его шеи. На каждой – медаль: на шести его инициалы, а на седьмой – лицо Христа. На его левой руке золотые часы, а на правой – массивный золотой браслет.
Такие же украшения как гирлянды свисают с 11-месячного ребенка, самого младшего из 25 детей Мартеса, о чем говорят его кузина Йолмаира (Yolmaira) и его мама Франсиска (Francisca).
Мартесу примерно пятьдесят, он загорелый, седовласый и полный. При росте 1.62м он носит на поясе пистолет. Здесь, в золотодобывающем городке Лас Кларитас (Las Claritas), расположенном глубоко в венесуэльском Orinoco Mining Arc, Мартес – очень уважаемый человек.
Абсолютно разношерстные люди выстраиваются в очередь возле дома Мартеса, чтобы попросить о помощи. Фактически, его дом всем известен как “Офис Умберто”.
Опирающийся на палку старик хочет помочь родственнику со сломанным бедром. Изабель Гарсиа (Isabel García) просит разрешения установить электрическую розетку для своей швейной машины. Эдмундо Батиста (Edmundo Bautista) проехал 400 миль, чтобы попроситься на работу. К полудню он был нанят на стройку дома. Двое молодых людей просят Мартеса вмешаться, потому что, с их слов, группа пьяных уничтожила мотоцикл и сбежала. Они надеются, что он сможет решить проблему “правдами и неправдами”.
Мартес гордится своей ролью в сообществе, считая себя благодетелем: “Я ко всем хорошо отношусь, и я помогаю им, когда могу”. Например, каждый четверг он варит уху и предлагает ее своим гостям.
Однако, у него есть и другие обязательства, указывающие на более темную роль. Помимо прочего, Мартес отвечает за сбор податей в виде золота, горняки называют их грамас (gramas), которые каждый покупатель должен платить за защиту, если он хочет оставаться в бизнесе. Другие продавцы и хозяева магазинов в Las Claritas платят наличными.
“Каждый должен вносить свой вклады, чтобы мы могли соблюдать здесь порядок. Как вы видите, я никогда не отдыхаю”, – говорит Мартес, добавляя, что он ежедневно начинает осмотр и сбор в 5 утра. Когда он покидает резиденцию, то садится либо в Toyota Fortuner, либо в Toyota 4Runner, либо в гигантскую Toyota Hilux. Мало кто в Лас Кларитас может себе позволить такую роскошь.
Когда он возвращается домой после своих обходов, Умберто вытаскивает из карманов маленькие пакетики с золотом и складывает их в прозрачный пластиковый мешок, у всех на глазах, включая полицейских штата Боливар, которые иногда проезжают мимо его “офиса”, но редко даже поворачивают голову.
Все записывается на его собственные камеры безопасности.
Мартес является лидером местного пранато (pranato) – мафии, которая стальной хваткой держит более 10 млн унций золота и более полутора миллиардов фунтов меди, – эта лишь примерная оценка части производимых шахтами Лас Брисас-Лас Кристинас (Las Brisas-Las Cristinas mines), крупнейшими в Венсуэле.
Источник: OCCRP.
