В этом году Великобритания решила ужесточить антикоррупционное законодательство и, одновременно, расширить полномочия полицейских. Теперь иностранным экономическим преступникам будет сложнее сохранить права на владение лондонскими особняками и различными спорткарами, купленными на “грязные деньги”.
Совсем недавно Великобритания была идеальным местом, где успешные преступники и коррумпированные иностранные чиновники могли спрятать полученные нелегальным способом доходы. Например, инвестировав пару миллионов фунтов в дом в неприметном округе Лондона, можно было аккуратно “спрятать” украденные деньги. Однако, в этом году на острове появился Закон о Нелегальных Доходах (Criminal Finances Act 2017), в котором определено понятие “необъяснимые богатства”. Британское правительство надеется, что вступившее в силу 30 сентября законодательство облегчит задачу арестовать награбленное или приобретенное на похищенные средства имущество у коррумпированных бюрократов и мошенников.
Национальное криминальное агентство Великобритании (National Crime Agency) подсчитало, что каждый год через страну проходит примерно £90 млрд ($120 млрд) “грязных денег”, которые таким образом легализуются. Однако, эксперты полагают, что эта цифра занижена. Британская столица давно заработала себе репутацию мирового финансового центра, а также зажиточного и космополитического города, где богатые иностранцы не привлекают к себе особого внимания, поэтому коррупционеры и мошенники стремятся в Лондон, желая затеряться в толпе состоятельных иммигрантов. Рынок столичной недвижимости острова переживает небывалый подъем, что позволяет легко скрыть нелегальные доходы: скромный особнячок в Лондоне за очень круглую сумму не вызовет вопросов, а преступникам незачем приобретать привлекающие нежелательное внимание хоромы. В марте антикоррупционеры из Трансперенси Интернэшнл вычислили, что различные недвижимые активы, совокупная стоимость которых составила £4.2 млрд, были куплены политиками и общественными деятелями с подозрительными источниками богатства.
Раньше арест имущества зарубежных преступников был очень трудоемким процессом. К примеру, особняк в британском Хампстеде (Hampstead), принадлежавший сыну покойного ливийского диктатора Муаммара Мохаммеда Абдель Салям Хамида Абу Меньяр аль-Каддафи (Muammar Qaddafi), оказался единственным активом, переданным по решению суда британской короне, среди всего принадлежащего связанным с поверженным в ходе Арабской весны (Arab Spring) режимом. Для того, чтобы добиться осуждения за коррупцию, как в Великобритании, так и в родной стране нарушителя, необходимы время и кадровые ресурсы: настоящие владельцы зачастую скрыты за десятками фирм-пустышек.
В рамках нового законодательства “необъяснимые богатства”означают серьезную разницу между тем, что индивид зарабатывает и тем, что ему/ей принадлежит: будь то особняк в лондонском округе Мейфэйр (Mayfair) или армада Бугатти (Bugatti). Теперь правоохранители могут пойти к судье и получить ордер на требование доказательств легального происхождения доходов, на которые были куплены данные активы.
В законе прописаны три условия, при соблюдении которых стражи порядка могут воспользоваться вышеупомянутой процедурой. Во-первых, индивид должен быть “политически разоблаченным человеком” извне Европейской экономической зоны (European Economic Area) или кем-то, кого обоснованно подозревают в совершении серьезных преступлений. Во-вторых, известные источники дохода должны быть недостаточными для приобретения подобной собственности. В третьих, стоимость актива должна превышать £50 тысяч.
Важнейшей особенностью нового закона является перенос ответственности за предоставление доказательств с правоохранителей на обвиняемых, которым придется продемонстрировать легальность приобретения активов. Если они не смогут этого сделать, их активы будут заморожены. Врать по поводу происхождения доходов или приобретения собственности будет приравниваться к уголовному преступлению.
Мнения экспертов
Подобные вышеупомянутому законопроекты уже приняты в нескольких странах, включая Австралию и Ирландию. Ирландия сосредоточилась на руководителях ОПГ, поскольку там они встречаются чаще, чем иностранные коррумпированные политики. В феврале этого года крупный мафиозный босс Джон Гиллиган (John Gilligan) проиграл апелляционный суд касательно решения предыдущей инстанции от 1996 года заморозить его активы. Эксперт по международной коррупции из Кембриджского университета (Cambridge University) Джейсон Шарман (Jason Sharman) считает, что австралийские госчиновники нехотя пользуются имеющимся у них в руках арсеналом антикоррупционных инструментов. Однако, добавляет он, причины тому есть как плохие, так и хорошие: полицейские переживают, что успешное оспаривание подобных ордеров может создать “паршивый прецедент”, поэтому опасаются использовать закон в принципе. С другой стороны, у них есть другие методы воздействия на потенциальных экономических преступников: владельцев подозрительно дорогой австралийской недвижимости можно заставить платить более высокие налоги.
Великобритания является новатором в антикоррупционной борьбе, а также обладает обширным опытом. Единственным слабым местом системы была ограниченность имеющихся ресурсов по сравнению с масштабом проблемы, считает специализирующейся на возврате активов адвокат Джеймс Матон (James Maton). По мнению эксперта, выдача ордеров на требование доказательств легальности происхождения “необъяснимого богатства” может помочь, уменьшая изначальное бремя, лежащее на следователях. Однако, остаются другие нерешенные вопросы: пока остается неясным, смогут ли зарубежные политики затребовать неприкосновенность от подобных требований. Дополнительным вызывающим тревогу фактором является озабоченность нынешнего правительства во главе с Терезой Мэри Мэй (Theresa May) Выходом Великобритании из Европейского союза (Brexit). Если предыдущий премьер Дэвид Уильям Дональд Кэмерон (David Cameron) с энтузиазмом относился к борьбе с коррупцией, то нынешняя премьер может не разделять его приверженности, говорят антикоррупционеры.
Планы властей создать доступный общественности реестр, в котором будут указаны настоящие владельцы активов, номинально принадлежащим иностранным компаниям (большинство из которых – пустышки), пока так и остались официальным заявлением правительства. После выхода из ЕС Великобритания должна будет решить, какой страной она хочет стать, говорить местный политик и сотрудник Трансперенси Интернэшнл Дункан Хеймс (Duncan Hames). В том, что касается антикоррупционной борьбы, у этого острова есть шанс стать лучом света в царстве тьмы или пиратской гаванью, заключает он.
Источник: The Economist.
