Продолжающееся строительство первой атомной электростанции в Белоруссии уже вызвало серьезные опасения у жителей страны и граждан соседних государств: очевидная коррупция может привести к сделке с совестью в том, что касается безопасности эксплуатации АЭС, а повсеместная секретность, сопровождающая каждый этап строительства станции заставила сотрудников телеканала БелСат (Belsat TV) провести собственное антикоррупционное расследование.
БелСат, имеющий штаб-квартиру в Польше спутниковый канал на белорусском языке, является партнером известного во всем мире антикоррупционного портала OCCRP. БелСат, который занимается борьбой с пропагандой подконтрольных государству СМИ Белоруссии, провел собственное расследование по факту потенциально опасных дефектов и упущений при строительстве первой белорусской АЭС.
Российски физик-ядерщик и экологический активист Андрей Ожаровский говорит, что ситуация довольно серьезная: “С белорусской стройки поступает множество сигналов о том, что правила нарушаются, включая отчеты регуляторов атомной промышленности. Реакторы роняют и ударяют о столбы. Там творится настоящий беспредел”.
Белоруссия утверждает, что национальные регуляторы настолько хорошо проверяют строителей, что ни о каких проблемах безопасности не может быть и речи. Замминистра энергетики Михаил Михадюк заявил 20 апреля следующее: “Предпринимаются все необходимые меры по обеспечению безопасности работы завода. Все требования в том, что касается строительства, инспекции, сборки технического оборудования полностью выполняются. Безопасность белорусской АЭС является нашим главным приоритетом.”
Завод возводят неподалеку от города Островец области вокруг Гродно в западной части Белоруссии в 22 километрах от границы с Литвой и 52 километрах от столицы этой страны Вильнюса. Строительство началось в 2013 году, первый реактор должны закончить к 2019 году, а второй – к 2020-му.
Расследование БелСат вскрыло факт неполучения подрядчиками необходимой сертификации по безопасности, несчастные случаи, в которых виноваты сами подрядчики и которые могли потенциально повредить важнейший сосуд реактора, а также то, что важнейшие этапы строительства АЭС отданы на откуп фирме, у которой фактически нет опыта в этой области.
Кроме того, при строительстве АЭС во всем мире давно принято приглашать международных экспертов, которые будут давать советы и руководить процессом, однако Белоруссия решила без них обойтись.
Для сравнения: ОАЭ, которые тоже строят свою первую АЭС, попросили Международное агентство по атомной энергии (International Atomic Energy Agency или IAEA) провести 15 (!) предварительный “миссий анализа соратниками” последствий различных сценариев, чтобы эксперты измерили разные параметры и смогли ответить на вопрос, готова ли страна к атомной энергии. К середине июля было проведено семь таких испытаний.
Белоруссия же попросила лишь о пяти проверках, ни одна из которых не была нацелена на процесс строительства АЭС. К середине июля таких проверок провели три.
Проводимые в ОАЭ эксперименты включают в себя проверку правил работы АЭС, безопасность обращения с ядерными материалами, готовность национальной электросети к использованию атомной энергии, но не занимаются строительством станции. Однако проведенная в декабре 2011 года миссия IAEA была посвящена оценке независимости атомного регулятора Дубая, который получил следующий вердикт уровня безопасности: “Высокий и удовлетворительный”. Это означает, что следящее за ядерной безопасностью ведомство достаточно независимо от государственных агентств, чтобы поставить соблюдение правил безопасности выше экономических требований.
В отчете за 2012 год IAEA сообщила, что Белоруссия не обладает независимым от государства регулятором, а это значит, что регулятор не обладает ни техническими знаниями, ни политической независимостью, необходимыми для контроля за безопасностью при строительстве АЭС. После очередной миссии IAEA в 2016 году Минск даже не выпустил доступного публике отчета о результатах проверки.
Соседи Белоруссии в Евросоюзе уже открыто заговорили о своих опасениях: Польша и Литва обе объявили о запрете на импорт электричества, которое будет вырабатывать АЭС, а 7 июня Литва объявила белорусскую станцию угрозой национально безопасности. Германия призвала Белоруссию запросить дополнительную помощь у IAEA. АЭС неоднократно становилась предметом дискуссии в Европарламенте, в то время как белорусское правительство заявило, что вырабатываемая в будущем на этом заводе энергия будет использоваться только на внутреннем рынке.
Литва требует постоянного присутствия на стройке группы международных экспертов, однако Минск продолжает отказывать в доступе не только IAEA, но и другим специалистам международного уровня, о чем постоянно напоминает литовский МИД.
В ходе третьей миссии IAEA в Белоруссии, которая прошла в январе 2017 года, мандат международной организации был сокращен вследствие исключения из него оценки процесса строительства, что только усугубило опасения всех заинтересованных сторон.
Страхи соседей Белоруссии неслучайны: в памяти всех по-прежнему живы воспоминания об Аварии на Чернобыльской АЭС. 26 апреля 1986 года Чернобыль невольно стал ядерным полигоном, когда взрыв и пожар в одном из секторов АЭС привел к возгоранию радиоактивных материалов на построенной СССР станции, расположенной на Украинско-Белорусской границе. Зараженный дым попал в атмосферу и разнесся над западной территорией Советского Союза и Европы.
После катастрофы зона радиусом в 30 км от места взрыва была объявлена непригодной и опасной для жизни. Учитывая, что белорусская АЭС находится менее, чем в 22 км от границы с Литвой, и что станция ближе к литовской столице Вильнюсу, чем к Минску, опасения балтийского государства очевидны.
В 2014 году комитет ООН выяснил, что Белоруссия не соблюдает Конвенция ЭСПОО (Espoo Convention), требующую от всех подписавших ее стран проводить Оценку воздействия на окружающую среду (Environmental Impact Assessment или EIA) на начальном этапе строительства любых проектов, потенциально вредящих окружающей среде при наступлении определенных обстоятельств. Более того, страны-участницы обязаны делиться результатами таких проверок со всеми, кого может коснуться потенциальная экологическая катастрофа.
Согласно утверждению комитета, Белоруссия не соблюдала правило включения общества в процесс проведения EIA, не подготовила необходимую документацию и не провела предусмотренных протоколом ООН консультаций.
Например, главное беспокойство Литвы связано с тем, что Белоруссия не проинформировала их по поводу геологических характеристик места строительства.
В июне страны-участницы Espoo Convention встретились в Минске, однако так и не получили никаких доказательств того, что Беларусь сделала необходимые шаги для исправления ситуации с 2014 года. Было решено, что нужны дополнительные усилия для прихода сторонами к консенсусу. Планируется провести промежуточную сессию, возможно, в конце 2018 года или в начале 2019 года, на которой будут завершены обсуждения. Следующее протокольное мероприятие запланировано только на 2020 год.
Расследование БелСат выявило, что даже белорусские стандарты безопасности, которые, очевидно, ниже международных, нарушаются при строительстве АЭС, приводя к несчастным случаям и инцидентам, потенциально повышающим риск небезопасности эксплуатации станции.
Например, согласно белорусскому законодательству, при осуществлении ядерных проектов строительные компании должны быть сертифицированы. Для получения разрешения на проведение работ компания должна иметь квалификационный сертификат, доказывающий компетентность, платежеспособность и наличие необходимого оборудования для успешного завершения проекта.
Такие сертификаты имеют различные категории: от 4-ой для строительства обычных домов до 1-ой при возведении небоскребов и промышленных заводов, которые могут угрожать жизням и здоровью людей в чрезвычайной ситуации. Занятый в строительстве АЭС подрядчик ЖСК “Строитель”, – белорусская фирма, которая не смогла получить сертификат Категории 1. Соответственно, по закону такая компания не имеет права строить какие бы то ни было промышленные заводы.
Тем не менее, Строитель уже построил несколько объектов, включая автоматическую систему тушения пожаров, дизельный генератор, призванный обеспечивать энергией механизмы безопасности в случае экстренного отключения реактора, а также “газовый блок”, – специальную систему безопасности на пару от ядерного реактора, которая должна остужать вырабатывающую электричество турбину.
Такой тип системы охлаждения уже однажды не сработал, приведя к пожару на ростовской АЭС в 2015 году. К счастью, тогда удалось потушить пожар без каких-либо повреждений ядерного реактора.
Главред Белорусской Экономической Газеты (Belarusian Economic Newspaper) Леонид Фридкин (Leonid Frydkin) сказал, что спорность выбранного государством подрядчика вызывает совершенно оправданные опасения. “Подобные упущения должны быть скорректированы властями, и виновные – наказаны. Если власти будут игнорировать подобные сигналы, это отбросит тень на весь проект и даст оппонентам [строительства завода] легальную основу для протеста”, – говорит он.
Госстройнадзор, который должен проверять все стройки Белоруссии, настоял на том, что у Строителя был строительный сертификат, но не ответил на вопросы репортеров, соответствует ли этот сертификат необходимой категории. Госатомнадзор, национальный атомный регулятор, сказал, что Строителю не нужна квалификация первого уровня, потому что он является субподрядчиком. Однако, репортеры выявнили, что у компании есть свои субподрядчики, работающие на стройке, поэтому, согласно белорусскому законодательству, она уже не может считаться субподрядчиком.
Новые проблемы начались в ходе инсталляции сосуда для первого реактора, стального цилиндра, внутри которого находится атомный реактор. В ходе июльской сборки 330-тонный сосуд уронили с высоты нескольких метров, о чем сообщили независимые СМИ, ссылаясь на показания очевидцев.
Главный подрядчик Росатом вначале отрицал произошедшее. Однако, впоследствии чиновники признались, что инцидент имел место, но настояли на том, что он не привел к каким бы то ни было повреждениям. В итоге, по настоянию белорусского правительства Росатом согласился заменить сосуд, в качестве причины назвав необходимость успокоить общественность, а вовсе не наличие реальных повреждений.
Однако, опасения лишь усугубились, когда Росатом решил заменить потенциально поврежденный сосуд для реактора первого блока точно таким же построенным для второго блока. Ведь второй сосуд ударили о столб, когда перевозили на поезде в Белоруссию. Правительство заявило, что этот инцидент не привел к повреждениям, и продолжило установку.
Физик-ядерщик Андрей Ожаровский утверждает, что удар мог привести к микротрещине, которую невозможно зафиксировать в полевых условиях, но которая может проявиться, когда сосуд подвергнется потоку нейтронов в ходе работы реактора.
Опасения насчет безопасности сосуда для реактора усугубляет тот факт, что его производит компания, которая была образована настолько недавно, что в такой форме никогда не производила сосуды для реакторов.
В своем пресс-релизе Атомэнергомаш, правая рука Росатома, которая владеет производящей оболочку реактора компанией в Волгодонске, говорит, сто белорусский сосуд является первой подобной конструкцией, которую они построили за последние 30 лет. При этом, однако, замалчивается тот факт, что 20 лет назад завод обанкротился и все его оборудования для производства частей ядерных реакторов было распродано. Фабрику переоборудовали для обслуживания ТЭК, она лишилась лицензии на производство оборудования для АЭС, а новую лицензию получила лишь в 2009 году.
Некоторые белорусские экономисты переживают, что правительство страны, которое остро нуждается в деньгах, может быть на крючке у Росатома, влияющего на политиков ненадлежащим образом для извлечения собственной выгоды из проекта строительства АЭС.
Белоруссия уже давно находится в экономической рецессии, а ее ВВП в долларовом эквиваленте сократился за последние три года почти на 40%. Экономический кризис обернулся массовыми акциями протеста по всей стране.
Строительство АЭС финансируется за счет полученного у России кредита на $10 млрд, составляющего примерно одну пятую ВВП Белоруссии. Этот проект должен стать серьезным вливанием в борющуюся за выживание экономику страны, и на него завязано финансирование госпредприятий, которые пока только теряют деньги.
Белорусский экономист Леу Марголин (Leu Margolin) так прокомментировал сложившуюся ситуацию: “Белоруссия нуждается в этом кредите, поэтому Росатом имеет возможность требовать от Минска соблюдения выгодных ему условий.”
Источник: OCCRP.
