Совместное расследование антикоррупционеров OCCRP и независимых венесуэльских журналистов Efecto Cocuyo рассказывает о золотодобывающих шахтах Ориноко – спорном источнике доходов правительства Венесуэлы и разрушительных последствиях разработки месторождений для живущих в этих районах людей.
Международный Антикоррупционный Портал новую часть расследования.
С предыдущими частями можно ознакомиться здесь (первая часть) и здесь (вторая часть).
Круглыми массажными движениями Мисаэль Рейес (Misael Reyes) мнет мягкую мокрую грязь на медной тарелке, от чего из нее выходит вода, и показываются спрятанные в ней сокровища. “Вы видите, как формируется вот эта серебряная капля?”, – спрашивает он, – “Это ртуть (Mercury), которую мы используем, чтобы начать сепарацию золота от руды, которую мы добываем в шахтах и мелем в этих мельницах.”
Рейес отлично знает данный процесс: из 56 прожитых на свете лет, 36 он провел, работая на золотых приисках Эль Каллао (El Callao), сельском муниципалитете венесуэльского штата Боливар (Bolivar), расположенного около восточного края Горнодобывающего Пояса Ориноко (Orinoco Mining Arc).
Рейес показывает все этапы получения золота, попутно объясняя суть своих действий журналистам. Вначале ртуть смешивается с молотой рудой, в которой находится золото. Золото и ртуть вступают в химическую реакцию, образуя амальгаму (amalgam), похожую на глину субстанцию, которая прилипает к медной тарелке. С помощью лопатки он собирает амальгаму, кладет ее на мокрую тряпку и выжимает. Потом он кладет ее на лопату, добавляет еще ртути и нагревает полученную смесь паяльной лампой, чтобы ртуть испарилась, оставив чистое золото.
Рабочие работают в сарае без стен, крыша которого покрыта цинком. Однако, испарившаяся ртуть все равно попадает в воздух, поэтому ни девять рабочих, ни двое журналистов не могут избежать попадания этого тяжелого металла в легкие. Этот процесс требует использования от 10 до 25 грамм ртути на каждый грамм произведенного золота.
Ртуть представляет собой тяжелый металл серебристо-белого цвета, являющийся крайне токсичным для живой ткани, отравляет все побочные продукты производства. Более сухие материалы, – земляная руда, песок и грязь, – складываются в кучи, которые будут заново процежены для отделения оставшегося в них золота. Мягкая грязь отправляется в искусственный пруд примерно пять метров в диаметре и менее метра в глубину. Никто из горняков не использует какое-либо оборудование или экипировку, чтобы защититься от воздействия ртути.
Рейес утверждает, что в этом нет необходимости: “Мы работаем с ней всю наше жизнь, у нас уже иммунитет к этому”, – настаивает он. Он также отвергает предположение, что вода из близлежащей реки, которую они пьют, может быть отравлена: “Земля впитывает ртуть до того, как она попадает в реку”, – говорит он.
Репортеры наблюдали эту демонстрацию добычи золота в начале апреля 2017 года в местечке Molinos Calderón, одной из примерно 60 “мельниц” или объектов переработки руды, которые на протяжении многих десятилетий работают в секторе El Callao под названием Ла Рамона (La Ramona). Эта мельница является частью Социалистических Бригад Горняков, пилотной инициативы, поощряемой правительством и запущенной в этом году в качестве альтернативы хаосу состоящего из множества независимых горняков неконтролируемого рынка. О том, что вышло из этой инициативы, читайте в первой части расследования.
Хотя, никто не должен использовать ртуть, согласно указу президента, опубликованному на официальном портале правительства (Official Gazette) еще в августе 2016 года. В тексте указа содержится полный запрет на использование, хранение, ношение и перевозку ртути как инструмента добычи или обработки золота или какого-либо другого минерала любой занимающейся горной добычей организацией в Венесуэле и любым сотрудником такой организации, а также самозанятым горняком.
Данный запрет стал частью проекта Orinoco Mining Arc, призванной успокоить защитников окружающей среды и экологов, но на деле игнорирующейся большинством шахтеров, многие из которых даже никогда не слышали о таком указе главы государства.
При этом, многие правительственные чиновники уверены, что ртуть никто не использует. В ноябре 2016 года госслужащие с гордостью объявили, что первый золотой транш из Orinoco Mining Arc в Центральный Банк Венесуэлы (Central Bank) был “чистым”, то есть, добытым только с помощью безвредных для человека и окружающей среды технологий.
В реальности же, горняки из La Ramona говорят, что продолжают использовать ртуть при добыче и обработке золота и не прибегают даже к самым минимальным мерам предосторожности, чтобы не навредить природе или себе.
Несмотря на попытки бригад организовать горняков сектора La Ramona в El Callao, сами шахтеры говорят, что ничего не поменялось: они работают в тех же условиях. Единственным изменением, которое принес государственный проект стал рост преступности и влияния ОПГ в регионе. Об этом читайте во второй части расследования.
Политика не справилась с нелегальной добычей
О создании Социалистических Бригад Горняков правительство сообщило в ноябре 2016 года, а в январе 2017-го был издан указ о запуске пилотного проекта с целью организовать нелегально добывающих и реализующих золото горняков.
По идее сотни работающих в секторе Накупай (Nacupay sector), являющегося частью растянувшегося на 97 гектаров округа El Callao, шахтеров должны были объединиться. На данной территории расположена государственная Venezuelan General Mining Company, под руководством которой собранные в группы горняки имеют право заниматься добычей только на территории сектора Nacupay. Однако, в La Ramona тоже были образованы бригады.
Разрешения не тождественны собственности на землю или на находящиеся в ней минералы, они не могут быть переданы, получены или сданы в аренду, проданы или куплены кем бы то ни было другим. Максимальных срок действия таких бумаг – девять лет.
Правительство заявило, что каждая бригада будет платить государству 3% от стоимости финального продукта, которые будут направлены в Социальный Горнодобывающий Фонд (Social Mining Fund) и инвестированы в социальные проекты.
Горняки же говорят, что ничего подобного не произошло. Они работают так же, как и всегда работали, продавая золото тому, кто предложит самую высокую цену.
Проблемы усугубляются благодаря молниеносным перестановкам в только что сформированном Министерстве Развития Горнодобывающего Дела (Ministry of Ecological Mining Development). За семь месяцев существования ведомства в нем сменилось три министра: Роберто Мирабаля (Roberto Mirabal) в феврале заменили Хорхе Альберто Арреасой Монсерратом (Jorge Arreaza), которого повысили и в августе заменили Виктором Кано (Victor Cano).
Неизменной остается лишь позиция министерства: только хорошие новости: золота добывается все больше, но все предосторожности и техника безопасности соблюдаются.
В ноябре 2016 года, когда правительство рассказало о новой концепции бригад, Мирабаль буквально на следующий день заявил, что бригады уже произвели первые слитки, которые вот-вот приедут из Orinoco Mining Arc. Слитки тогдашний министр назвал “произведенными экологическим способом”, иными словами, без использования ртути. Спустя месяц он уже рапортовал о 400 килограммов золота (в таких удобных цифрах и без всяких пояснений), которые были добыты за прошедшие шесть месяцев.
Арреса за свое шестимесячное пребывание в должности делал похожие заявление, однако он признал, что местные горняки по-прежнему используют ртуть, несмотря на указ. Потребуются месяцы, чтобы переубедить их, сказал он в ходе майского интервью, опубликованного на сайте министерства.
В сентябре сменивший его Кано, который пока возглавляет министерство, объявил, что получены новые поставки золота, благодаря которым в Orinoco Mining Arc якобы было добыто почти четыре тонны золота за год и три месяца.
Если же вернуться к реальной мельнице, то там Рейес старается перекричать машину, которая мелет руду: Ничего не изменилось в том, как мы работаем, как мы всегда работали. Мы по-прежнему отламываем руду в [шахтах], перевозим материалы на мельницы и используем ртуть, чтобы сепарировать золото”.
Ртуть – наш хлеб насущный
Итамар Фернандес (Itamar Fernández) и Гермин Гутьеррес (Germín Gutiérrez) работают в El Callao в секторе Ла Кулебра (La Culebra sector). Они совершенно не беспокоятся о запрете на использование ртути, потому что просто о нем не знают.
В данном секторе есть примерно 20 “промывочных”, как горняки называют шахты. Это небольшие дыры в земле диаметром около полутора метра и глубиной до 40 метров, вырытые как минимум за десять лет до создания Orinoco Mining Arc. Фернандес говорит так: “Здесь ничего не изменилось. Ртуть – наш хлеб насущный”.
Гутьеррес добавляет, что горняки здесь не были организованы ни в какие бригады, что они продолжают работать без какой-либо помощи со стороны государства, также, как и работали всегда.
Всемирная Организация Здравоохранения (World Health Organization) подсчитала, что на самозанятых или работающих на независимые предприятия шахтеров приходится 37% всех ртутных отходов в мире, которые являются единственной и самой главной причиной ртутного загрязнения воды и воздуха.
Вред от ртути
Хорхе Паолини (Jorge Paolini) из Каталонского Политехнического Университета (Universidad Politecnica de Catalunya) выяснял количество потребляемой ртути среди обитателей бассейна когда-то кристально чистой реки Карони (Caroní river), являющейся притоком реки Ориноко (Orinoco River) в штате Боливар. Он выяснил, что с 2000 по 2007 год концентрация ртути в рыбе, которую едят местные жители возросла с 2.7 до 7.9 мг на 1 грамм.
Исследование Сообщества Презервации Дикой Природы (Society for Wildlife Conservation), фонда Ла Салле (La Salle Foundation) и университета Ориенте (Universidad de Oriente), проведенное с 2011 по 2012 год, показало, что 92% из 152 женщин из местных племен Йекуана (Yekuana) и Санема (Sanema), которых они обследовали были отравлены ртутью из рыбы.
Хотя ВОЗ установило допустимый уровень ртути в 2 части на миллион (чнм), образцы волос, полученные от вышеупомянутых женщин, содержали в среднем 9.38 чнм. 37% превышали 10 чнм, 7% содержали 20 чнм, а в одном экстремальном случае ученые обнаружили 45 чнм, что более, чем в 22 раза превышает допустимую норму.
Один из исследователей, участвовавших в проведении замеров ртути, Сальвадор Пенна (Salvador Penna) так прокомментировал эти данные: “Результаты показывают, что коренное население отравлено ртутью даже на расстоянии более 200 км от места попадания загрязнений, выработанных шахтами, в главный канал реки Каура (Caura river), хотя уровень загрязнения чуть ниже в самых отдаленных местах.”
Отравление ртутью считается одним из самых тяжелых и опасных: оно может привести к повреждению нервов, потере памяти, нарушению когнитивных функций, речи и слуха, нервной возбудимости, хроническим головным болям, бессоннице, неконтролируемым судорогам, резким перепадам настроения, проблемам со зрением и с желудком. В конце концов, оно может уничтожить внутренние органы и вызвать преждевременную смерть.
А на что еще мы можем рассчитывать?
Шахтеры говорят, что мельницы, – небольшие компании, обладающие оборудованием и техникой для помола каменистой руды, добытой из шахт, – являются ключевой фазой в процессе добычи золота. Они же поставляют ртуть, необходимую горнякам для сепарации.
Пресс-секретарь Революционной Ассоциации Горняков и Мельников Ла Рамона (La Ramona’s Revolutionary Miners and Millers Association) Алексис Чауран (Alexis Chaurán) говорит, что у них просто нет выбора.
“Мы продолжаем работать традиционным способом. Если мы прекратим использовать ртуть, то как мы будем получать золото? Мы не подчиняемся запрету на использование ртути, потому что государство должно быть тем, кто предложит нам альтернативу. Если мы запретим ртуть, мы уничтожим небольшие компании по добыче, а 80% людей в El Callao только так могут заработать себе на жизнь”, – утверждает Чауран.
Несколько общественных групп отметили, что существуют альтернативы получению золота с помощью ртути. Например, на Филиппинах, используется система приборнокислого натрия и гравитации, которая эффективна настолько же, если не больше. Но в Венесуэле, судя по всему, даже не рассматривали другие способы.
По данным ВОЗ, ртуть входит в список десяти химикатов, являющихся серьезной угрозой для здоровья, но на шахтах El Callao, именно там, где правительство пытается организовать горняков в Социалистические Бригады, использование этого яда неотделимо от ежедневного труда и считается незаменимым.
Источник: OCCRP.
